 |
|
260 отдельный лыжный батальон 3 ударной, 53 армий Полная версия статьи -
Все лыжные батальоны были направлены на Молвотицкое направление. На молвотицком направлении в это время шли ожесточеннейшие бои. Красная Армия правым флангом (23 СД, 20,27,42 СБр) при содействии 241 СД 34 А, охватив фланг сильной Демянской группировки противника пытались смять наскоро возведенный оборонительный рубеж противника и выйти к Демянску. Этим решалась задача, как уничтожения Демянской группировки противника, через прорванный фронт на оз Селигер, так и одновременно ликвидировалась угроза флангового удара по коммуникациям 3 и 4 ударных армий. Батальон участвовал в операции во вражеском тылу (совместно со 78 и 155 ОЛБ), перерезав дорогу на Новую Руссу, что способствовала взятию Новой Руссы частями 130 СД, и выдвижению её частей к Великушам – Дягилево, создавая угрозу дороге на Молвотицы. Пантелеев И. парторг роты участвовал в этом рейде совместно с 260 ОЛБ и оставил такие воспоминания. «19 февраля 1942 г. в присутствии командования дивизии меня познакомили с капитаном П.Г.Чмилем и старшим политруком А.Бродским и поставили перед нами троими в общих чертах боевую задачу: возглавить командование и партийно-политическую работу в сводном отряде из трех отдельных лыжных батальонов, которым предписывалось стремительным фланговым ударом прорваться в глубину обороны противника, захватить и удержать деревню Глыбочицы и по возможности другие ключевые пункты на важной коммуникации, по которой шло снабжение передовых немецких частей, обороняющих укрепленный глубокоэшелонированный рубеж, обеспечив таким образом сокрушение этого рубежа в ходе наступления нашей дивизии. Получив задание мы при двадцатиградусном морозе помчался на запад в деревню Бор, где должны были приступить к исполнению своих обязанностей. Приехали туда поздно ночью. Все три лыжных батальона - 78-й, 155-й и 260-й, полностью укомплектованные командованием, личным составом и службами обеспечения, добротно одетые и вооруженные по соответствующему табелю, с трехдневным запасом питания (правда, в виде сухарей, крупы и сырого мяса), уже находились на месте, только что прибыв сюда своим ходом прямо со станции выгрузки Черный Дор. Утомленные длительным переходом и разместившись кое-как по избам, бойцы крепко спали, а командиры и политработники, дождавшись нашего прибытия, сразу приступили вместе с нами к разработке плана боевых действий. По памяти суть этого плана состояла в следующем. Ранним утром следующего дня задолго до рассвета 155-й батальон атакует врага с фланга, под самое основание его оборонительного рубежа. Вызывая ответный огонь, его действия дают возможность двум другим батальонам затемно, скрытно от авиации противника, втянуться в лес и начать движение в сторону деревни Глыбочицы, примерно в 8-10 км от переднего края немецкой обороны. Перед каждым из этих двух батальонов были поставлены на первом этапе движения самостоятельные задачи. По данным разведки, немцы, кроме основной дороги, которую предстояло оседлать нашим лыжникам, пользовались для снабжения своих передовых частей широкой лесной тропой, пролегавшей где-то между деревнями Бор и Глыбочицы. Ее необходимо было своевременно и надежно перекрыть. Эта задача возлагалась на 78-й батальон. В это время 260-й батальон, продолжая движение по заданному направлению, должен был к полудню с помощью проводников из местных партизан отыскать среди безбрежного лесного массива деревню Глыбочицы, атаковать и взять ее во что бы то ни стало, перерезать упомянутую выше дорогу и удерживать завоеванную позицию до подхода основных сил. Учитывая особую важность успешной атаки 155-го батальона для последующего выполнения конечной задачи, с ним в этот первый бой нашей группы пошли капитан Чмиль и старший политрук Бродский (командир и комиссар группы). Сигналом к выходу в путь вверенных мне батальонов должно было послужить начало боевых действий 155-го батальона, который заблаговременно выдвинулся на исходные позиции, отстоявшие всего в нескольких километрах к востоку от деревни Бор. В установленное время командиры 78-го и 260-го батальонов построили свои подразделения, и, как только справа донесся шум разгоравшегося боя, они мелкими группами устремились к лесу, ускоренным маршем преодолевая открытое поле между ним и деревней. Организовав походное охранение, батальоны несколько часов шли общей колонной, растянувшись на сотни метров.
Более пристально я приглядывался к бойцам и командирам 260-го батальона, с которым предстояло решать главную задачу и словно предчувствуя, что вскоре буду назначен к ним военкомом. Этот батальон был сформирован из молодых парней в возрасте 19-20 лет, умеющих ходить на лыжах и прошедших некоторую военную подготовку. В основном это были молодые рабочие, комсомольцы, смелые и решительные патриоты, и за все время боев в батальоне случилось только два чрезвычайных происшествия, совершенных по явному недоразумению и исправленных впоследствии геройскими поступками.
Через пару часов похода по рыхлому пушистому снегу при крепком морозе люди начали чувствовать усталость. Сказывались утомление предыдущих дней перехода от станции Черный Дор до пункта сбора, практически бессонная ночь перед выходом в рейд, беспорядочность питания в пути. Объявили привал до рассвета с разрешением немного поспать. По указанию командиров бойцы, плотно прижавшись друг к другу, укладывались прямо в мягкий снег. Через полчаса их будили, чтобы перевернуться на другой бок. Эта система была отработана уже при движении со станции разгрузки.
Наступил рассвет, и батальоны тем же порядком двинулись в путь. Дозорные доносили, что в удалении от просек, по которым мы шли, они находили припорошенные, а иногда и занесенные снегом склады с имуществом местных крестьян: зерно, домашнюю утварь, одежду, белье и даже мебель. Но вот передовой дозор обнаружил ожидаемую тропу. Она была покрыта толстым слоем снега и выглядела безжизненной. Тем не менее сопровождавшие нас партизаны подтвердили, что это именно та самая тропа, которую немцы в свое время усиленно использовали. Как и было обусловлено, на тропе остался 78-й батальон, командиру которого было приказано держать постоянную связь со штабом в деревне Бор и со мной, уходившим далее с 260-м батальоном. 78-й батальон должен был находиться в полной боевой готовности и при необходимости немедленно прийти на помощь 260-му батальону. (Кстати сказать, такая помощь потребовалась уже на другой день.) Опасаясь скрытых под снегом минных полей на просеках, мы приняли решение всем двигаться по одной лыжне, что, конечно, уменьшало скорость продвижения вперед, но зато уменьшало и опасность больших и преждевременных потерь. Никаких ориентиров на земле или на небе для коррекции принятого нами направления движения не было: кругом стоял непроглядный лес, небо ночью и днем было затянуто низкими облаками, и надежда на наших проводников не оправдалась, они сами растерялись в этой, как мы догадались, малознакомой им местности. Складывалось впечатление, что мы сбились с курса и движемся не в нужном направлении. Посоветовавшись с командирами, я принял решение повернуть батальон назад к оседланной нашими лыжниками тропе и оттуда, заново сориентировавшись, начать более уверенное движение к цели. На самые высокие деревья были посланы наиболее ловкие ребята-верхолазы, небольшие группы скороходов-лыжников направлены в разведку впереди лежащей местности. А пока что бойцы почти сутки ничего не ели, я разрешил разжечь в кустах костры и приготовить горячую пищу. Но пообедать нам на этот раз не удалось. Разведчики буквально в двух-трех километрах по азимуту нашего движения были обстреляны вражескими снайперами-"кукушками" донесли об этом в лагерь. Пришлось срочно заливать костры недоваренной пищей, занять круговую оборону и одну роту двинуть в направлении обнаруженных "кукушек" с предположением, что они засели где-то вблизи дороги, ведущей в Глыбочицы. Это предположение оправдалось. Вскоре, сняв с деревьев замаскированных "кукушек", наша рота вырвалась из леса на широкую, перпендикулярную нашему движению, просеку, по которой шла дорога в деревню, и с ходу атаковала ее. Поддержанные фланговым огнем станковых пулеметов и батальонных минометов ударные группы лыжников стремительным броском достигли окраины деревни, смяли передовое охранение и ворвались на ее единственную улицу. Бой в деревне продолжался несколько минут. Немцев в деревне было немного, они не успели занять оборону в траншеях ледяного вала, окружавшего деревню, и в панике разбежались в окрестном лесу. Как потом выяснилось, занимавший деревню Глыбочицы немецкий гарнизон был ночью отправлен на участок, атакованный нашим 155-м лыжным батальоном. Оправдывалась, таким образом, тактическая инициатива нашего командования, обеспечившая в конечном итоге успех всей операции - взятие Глыбочицы с минимальными потерями. У нас было двое убитых и пятеро раненых, причем одним из убитых оказался молодой лейтенант, командир взвода, неосторожно оставивший поверх маскхалата бинокль, который и привлек внимание немецкого снайпера. Очищенная от врага деревня выглядела пустынной. Не встречалось ни одного жителя, хотя все дома были целыми и с расчищенными от снега подходами к ним. Наступившая вдруг тишина настораживала. Еще засветло над деревней появился вражеский самолет-разведчик. Одиночные винтовочные и автоматные выстрелы не причинили вреда немецкому самолету. Сбросив две небольшие фугасные бомбы, он скрылся к северу, к занятой немцами деревне Великуша. До нее было не более 2-3 км. На таком же примерно расстоянии виднелись лежащие к югу, также занятые немцами две небольшие деревушки типа хуторов - Старое и Новое Гучево. Таким образом, мы находились внутри раздвинутых клещей и могли ожидать нападения с двух сторон и, конечно, прежде всего при поддержке авиации и артиллерии. Стремясь избежать больших потерь от их огня, мы вывели основные силы батальона в лес, оставив в траншеях за ледяным валом примерно два взвода бойцов для отражения возможной атаки вражеской пехоты, что, вообще говоря, мы считали маловероятным, особенно в ночное время - немцы не любили воевать ночью. Прочесывая деревню, наши бойцы обнаружили в одной избе перепачканного печной копотью немецкого солдата. Его привели ко мне, и на первом импровизированном допросе он рассказал, что он радист, призван в армию в первые месяцы войны, ненавидит Гитлера и давно собирался перейти к нам. Сегодня, услышав стрельбу на улице, он спрятался в ее топленную с утра русскую печку и, как только увидел наших бойцов, вылез из нее и поднял руки вверх. Мне подумалось, что при детальном допросе пленный радист может дать полезные сведения нашему командованию, планировавшему завтра-послезавтра начать наступление основных сил дивизии, и, опасаясь, что бойцы чего доброго не доведут его в штаб, решил сам доставить его туда. Наступила ночь, кругом стояла напряженная тишина, и, взяв двух бойцов, мы форсированным маршем двинулись по глухому лесу по старой лыжне в сторону деревни Бор. Добрались туда в полночь, сдали пленного, которого немедленно на грузовой машине отправили в штаб дивизии, и прилегли немного отдохнуть. С рассветом пошли обратно, и по мере продвижения вперед до нас все отчетливее доносился нарастающий гул боя в районе Глыбочицы. Встретившись по пути с командованием 78-го батальона и узнав, что на их участке никаких передвижений немцев не замечено, я приказал снять батальон с засады и к вечеру привести его в расположение 260-го батальона. В деревню Глыбочицы мы с моими сопровождающими прибыли в середине дня, но от прежней Глыбочицы почти ничего не осталось. Она лежала в дымящихся развалинах от массированного артиллерийского огня с юга и севера и бомбовых ударов вражеской авиации. В одной из уцелевших изб находился капитан Чмиль. Выслушав мой рапорт и поблагодарив за успешное выполнение боевой задачи, он приступил к изложению своего плана удержания Глыбочицы любой ценой. А цена уже была заплачена немалая. Погибли наши первые раненые, которых мы отправили в тыл на захваченных у немцев лошадях, запряженных в сани. Продвигаясь по нашей же лыжне, подкованные лошади подорвались на минном поле. В течение суток приходилось периодически заменять бойцов, погибших или раненных в ледяных траншеях от артогня. Наземных атак немцев, как и предполагалось, в течение суток не было. Капитан Чмиль не успел изложить содержание своего плана, как начался новый артобстрел, и капитан был тяжело ранен - ему оторвало правую ногу. Наскоро перевязав рану, мы перенесли его в свежую воронку, где он и отдал свое последнее распоряжение, приказав мне принять на себя временно командование всей группой. При этом он вручил мне свой автомат и бинокль (который я храню до сих пор) и наказал проводить частые наступательные операции против немцев в близлежащих деревнях с целью ослабить их массированный артобстрел Глыбочицы.
Силами небольшого отряда лыжников, оснащенного пулеметами и минометами, мы провели наступательную операцию на деревню Великуша, приглушив несколько огневую активность ее гарнизона. Небольшое беспокойство доставлял нам немецкий гарнизон в деревнях Старое и Новое Гучево. В ночь на 23 февраля мы подтянули к опушке леса перед деревней Новое Гучево свежие роты 78-го батальона и с рассвета начали наступление. Противник встретил нас мощным пулеметно-минометным огнем. Мы уже готовились отойти в лес, но в это время услышали мощное "Ура!" и увидели как с юга рванулись к деревне неизвестные нам бойцы в маскхалатах, но без лыж. Это оказались подразделения 528-го полка нашей дивизии, развивавшие свое наступление и вышедшие одновременно с нами к названным деревням. Комбат-78 вновь поднял своих лыжников в атаку. Немцы не выдержали двухстороннего натиска, начали отходить к востоку в ближайший лес, побросав тяжелое оружие, имущество, своих раненых и убитых. Очистив деревни Старое и Новое Гучево, батальоны 528-го полка вошли и деревню Глыбочицы, сменив стоявших здесь насмерть лыжников, и приступили к подготовке наступления на следующий опорный пункт немцев - деревню Великуша.» (И.Пантелеев ФЛАНГОВЫЕ УДАРЫ ЛЫЖНИКОВ) Наградной лист на помощника начальника 1 отделения штаба 130 СД капитана Чмиль Павла Григорьевича выпускника академии им. Фрунзе «Капитан Чмильбыл поставлен руководителем 3 лыжных батальонов с задачей выйти в тыл противника Ново-Русской группировке. Задача была очень ответственна и сложная , и если учесть , что названные батальоны были в боевых действиях впервые, это требовало от капитана Чмиль особой находчивости, храбрости и умения в разрешении поставленных задач. Благодаря исключительному умению и тактическому замыслу капитан т Чмиль провел батальоны в тыл и овладел населенными пунктами Глыбочицы, Лытино, Белая-1, Белая-2, тем самым освободив пудь основным частям дивизии для овладения опорным пунктом новая Русса. Капитан Чмиль будучи раненым в правую руку не покинул поле боя, а продолжал руководить боем до полного разргома 397 ПП фашистов.»
Пантелеев оставил довольно подробные воспоминания о рейде батальона, и довольно четко показаны характерные черты немецкой обороны. Населенные пункты приспособленные к круговой обороне удерживались небольшой по численности пехотой, и довольно легко разбивались тяжелой артилерией (те же Глыбочицы были рассчитаны на оборону максимум 2-мя взводами пехоты и даже без пехотных атак лыжники понесли потери от артогня). Из наградного листа видно, что противником 130 СД и лыжников был 397 ПП 218 ПД. Это означает что из 397 ПП был не в полном составе, основные силы полка были под Холмом пытаясь его деблокировать. Более подробно о действиях батальона пока неизвестно, известно только, что лыжный батальон активно участвовал в боях как во фронтальных атаках опорных пунктов противника, так и в рейдах по вражеским тылам. Все лыжные батальоны понесли тяжелые потери в этих боях. Следует также отметить, что со 130 СД к апрелю 1942г взаимодействовало как минимум 6 ОЛБ (78, 155, 229, 244, 260, 261 ОЛБ), но в апреле когда дивизия подавала наградные списки – ни один лыжник в них не попал, несмотря на то что именно лыжники способствовали дивизии в занятии Новой Руссы. Кроме того дивизия наступая в первых боях без должной организации боя привело к большим потерям среди пехоты 130 СД и в последующих боях 6 лыжбатов были для дивизии существенной помощью. Батальон воевал в районе южного фаса Демянского котла, в составе 3 ударной, 34 А в оперативной группе генерала Ксенофонтова А.С, 53А. Отсутствие решительного успеха в районе Демянска «смазало» успехи Красной Армии, несмотря на то, что бойцы и командиры всех частей выполнили свой долг до конца. Надо признать, в актив частей Красной Армии, воевавших под Молвотицами и южного фаса Демянского котла, можно отнести прикрытие от контрудара с севера частей 3 и 4 УА которые дошли до Холма, Великих Лук, Велижа. Кроме того, противник понес серьезные потери которые восполнялись за счет воздушного моста. Только это и спасло окруженного противника от полного уничтожения. В Демянском котле по словам противника легкораненым запрещалось покидать свои позиции, а легкоранеными считались все кто мог ходить, «даже если у него не было рук, иначе в окопах просто некому было бы нести службу». Тоже касалось больных и обмороженных. Противнику пришлось усилить 123 ПД оборонявшуюся на южном фасе котла частями 32, 12 ПД, а 12 ПД в свою очередь пришлось усиливать 3 АПП ВВС (4 батальона) и рядом других подразделений. При этом надо отметить, что Красная Армия не имела решительного превосходства в силах и средствах над противником. На 01.06.1942 в составе Действующей армии не значится. Это неоконченная статья о боевом пути 260 отдельного лыжного батальона в последующем статья будет дополнена.
|
|
Большая просьба ко всем посетителям сайта, если Вы можете поделиться информацией о действиях лыжных подразделений, у Вас есть копии документов или найдете неточность или ошибку, пожалуйста сообщите об обнаруженной ошибке на эл адрес L.battalion@yandex.ua. |
© L-battalion |